Героями не рождаются - Страница 2

— Вы у себя за Рубежом совсем свихнулись на продолжении рода… — начал было Готфрид, но вовремя заметил, как сузились зрачки Фара. Пришлось сменить тему. — А кого ты пригласил в Очевидцы?

— Северянина Хильдира Седого… Дори Скучный из бородачей увязался, когда за писарем залетали… — грустно ответил дракон. — Хотел еще из остроухих кого захватить, для солидности. Но эти зазнайки ласково намекнули, что им не до наших проблем.

То, что Фар не вспомнил о Спутниках светских рыцарей, настораживало.

— Фаринсмурр, а ну-ка, ответь мне именем Кодекса, — решил сразу расставить точки где надо менестрель из Остбурга, — кому ты еще послал вызов?

Смущенный дракон представлял из себя зрелище не для слабонервных:

— Готфри, дружище, ты только не обижайся! Ну не уверен я в твоем Линденстроффе! А у меня за последние три выезда — ни одного результативного! Сам понимаешь, репутация пошатнулась, вот я и…

— Кому выслал? — помрачнел менестрель.

— Сэру Габриэлю…

— Кандидату Бартоломью Мерсинского? Ты позвал описывать такой бой Барта Проныру?! — праведному гневу Готфрида не было предела. — Ты что, не помнишь, как его предыдущий питомец свалился пьяным с моста и утонул? Я, конечно, ничего не хочу сказать о сэре Эндрю, упокой Господи его душу, перспективный был Кандидат. Но когда Барт попытался выдать этот позор за подвиг… Его же чуть из Гильдии не выставили! А теперь ты, Фаринсмурр Мудрый, шлешь ему приглашение? Как ты мог?! Ты! Да ты…

— Готфри, ну не шуми! — примирительно склонил голову дракон, дождавшись, когда человек остановился перевести дух. — Я понимаю, с друзьями так не поступают, но Кодекса-то я не нарушил! Да и ты на моем месте сделал бы то же самое. Или я не прав, Готфри?

Остбургский менестрель лишь пожал плечами, признавая, что дал волю эмоциям, а правда осталась-таки за крылатым.

Несмотря на грозный вид, драконом Фар считался незлобным, а человек Готфрид был для него излюбленным собеседником. Поэтому друзья решили не раздувать ссору, а опрокинуть винца для вдохновения, тем более что солнце близилось к зениту.

Готфрид уже пришел в благодушное состояние, когда на холм взобрались двое Очевидцев. Хильдир, опираясь одной рукой на посох, а второй на плечо крепыша Дори, обнажил свои десны в приветственной улыбке и прошамкал:

— Вот снова я зрю в этот год, на знамения щедрый, тебя, о сильнейший из скальдов — прославленный Готфрид! Восславлю богов за такую великую милость — что прежде, чем веки свои навсегда уж в Мидгарде я смежу, увидеть тебя еще раз ниспослало мне небо!

— Здорово, Готфрид, — пробурчал вымокший в траве по бороду гном.

Его тоже раздражала старческая привычка северянина общаться виршами, но преклонный возраст в Гильдии чтили.

После традиционных объятий, в которых не участвовал только Фар, Дори заявил:

— Осмотр поединщиков закончен, коллеги!

Гном откашлялся и, заглянув в свиток, произнес:

— Оружие и доспехи рыцаря Людвига не имеют изъянов, качество стали превосходное, заточка стандартная.

Готфрид приосанился, победно взглянул на Фара и хотел было что-то сказать, но бородатый продолжил:

— Однако благородный рыцарь не взял на бой ни лука, ни арбалета. Кроме того, при нем не найдено мощей святых, заговоренного меча или копья. Колец, браслетов, амулетов и прочих магических вещей Очевидцы также не выявили. Локон прекрасной дамы, вплетенный в бурлет, волшебной силы не имеет и уберечь от драконьего огня не способен.

Дракон шумно втянул воздух и, щелкнув шейными позвонками, прошипел:

— Хорошо… Я, как Спутник Горуха Гневного, заявляю: мой Кандидат не выпустит за поединок более трех…

— Четырех, — уточнил буквоед Дори.

— …четырех плевков огнем, — согласился Фар. — Теперь можно начинать?

— Не спеши, Фар! — ухмыльнулся гном. — При осмотре дракона Горуха серьезных повреждений и физических изъянов Очевидцы не выявили. Но, — торжественно поднял Дори указательный палец и выдержал паузу, — два из восьми его хвостовых шипов — сломаны!

Теперь заволновался Готфрид:

— Требую разрешить дракону полет!

— Он справится и так! — взревел Фар. — Не надо благородничать, Готфри!

— Или вы сейчас успокоитесь оба, или у вас не будет Очевидцев, коллеги! — пробасил бородатый Дори.

Едва дракон перестал скрипеть зубами, гном продолжил:

— Значит так, Фар. Летать твоему Горуху не выше длины копья, иначе бой отменяется!

— Согласен я с карликом в сумраке камня рожденным. Так сможет быть каждый на поле достоин победы! — подал голос Хильдир, до этого не проронивший ни слова.

Готфриду оставалось только согласиться.

— Ладно, будь по-вашему! — рыкнул Фаринсмурр. — Заткните уши, мне нужно сообщить Горуху об изменениях.

Когда отголоски драконьего свиста растаяли в воздухе, предусмотрительный гном сложил в кошель пробковые затычки. Дождавшись, пока к людям вернется слух, он как бы невзначай обронил:

— Гм… Коллеги, ставки-то делать будем?

— Ну, вы, бородатые, совсем стыд потеряли! — искренне удивился Фар. — Вам волю дай — из поединка платный балаган устроите!

— Нет, Дори, ставок не будет, — поддержал друга Готфрид. — Давайте начинать!

Дракон-Спутник встрепенулся, глубоко вдохнул и выпустил в небо алый огненный факел. Горух, перестав притворяться зарослями боярышника, покраснел и возвестил о готовности к бою тем же способом. На другом конце поля точки оруженосцев Людвига замельтешили подле белого силуэта его скакуна. Рыцаря усадили в седло, и до зрителей донеслась нехитрая мелодия боевого рога.